Благодаря интернету нашелся внук бойца, чей медальон был найден в Русско-Высоцком. Все эти годы рядовой Степан Борисович Снопок считался, да и до сих пор официально числится пропавшим без вести, как и миллионы других солдат, павших в боях Великой Отечественной войны.

Весной 2013 года житель поселка Русско-Высоцкое Александр Веселов нашел на своем участке солдатский медальон. По-видимому, его отрыли из земли кроты. В маленьком черном футлярчике лежал свернутый в трубку бумажный бланк с данными бойца. Правда, записи наполовину стерлись.
Хозяин участка не смог прочесть хранимую медальоном информацию, и передал находку в нашу редакцию. Мы, в свою очередь, обратились за помощью к Виктору Кунтареву из Ленинградского комитета ветеранов-однополчан. С его помощью удалось распознать текст, а также узнать скудные дополнительные сведения о запросе, который делала в 1950-е годы дочь о пропавшем без вести отце.
В результате в нашей газете появилась публикация, где мы привели эти данные в слабой надежде, что кто-то из читателей мог знать семью погибшего.
Мы направили протокол о находке и в горвоенкомат, но никаких действий со стороны военкомата не последовало.

И вот весной 2016 года в газету позвонил внук солдата! Как рассказал Валерий Георгиевич Шевчук, он не оставлял безуспешных попыток узнать что-то про своего деда. И к его счастливому удивлению после очередного набора имени пропавшего солдата интернет-поисковик выдал ссылку на электронную версию публикации в «Новом Красноселе». «Меня как током ударило, - рассказывает Валерий Георгиевич. – Я позвонил тете (это дочь солдата), она весь день плакала…».
Накануне Дня Победы, так совпало по времени, мы встретились с Валерием Георгиевичем и передали ему медальон. Вот что он нам поведал. В начале войны часть, где служил его дед Степан Борисович, стояла под Петергофом. Его жена дошла туда пешком с Петроградской стороны, чтобы увидеть мужа, но свидания ей не дали. Вскоре она умерла, как многие в блокадном Ленинграде. Остались дети – две дочки и сын. Их вывезли, определив в детдом. После войны их нашли и забрали родственники.
Степан Борисович Снопок числится пропавшим без вести. Его сыну, который хотел стать военным, не удалось осуществить мечту - помешала анкета…
Лишь теперь, через 75 лет, благодаря найденному медальону, есть все основания официально признать солдата погибшим на войне. Но прожита уже долгая жизнь, многих, кому это было важно, уже нет, весть о гибели бойца очень запоздала…
Валерий Георгиевич собирается привезти в Русско-Высоцкое своих внуков, побывать в местах, где погиб его дед.

Без вести погибшие

Государство упорно не хочет признавать пять миллионов без вести пропавших павшими на войне. Спустя 71 год после Победы надпись на Могиле Неизвестного Солдата у Кремлевской стены: «Имя твое неизвестно, подвиг твой бессмертен» — это уже не только о героизме и самоотверженности народа, но и… о безразличии государства к своим защитникам, - считает Анна Бессарабова, автор статьи «Без вести погибшие» в «Новой газете» от 4 мая. 

Как пишет «Новая газета», организации ветеранов, руководители поисковых отрядов, историки неоднократно обращались к министру обороны и главе правительства с просьбой на государственном уровне признать пропавших без вести погибшими при условии, что они не запятнали себя перед Отечеством. Правительство вроде бы не отказывалось рассматривать этот вопрос, но никаких решений до сих пор нет.
И раньше, и до сих пор в чьих-то глазах статус пропавших без вести на войне связан с подозрением. «Масса людей осталась на вражеской территории. Были предатели», - такие заявления представителей Минобороны приводит автор статьи в «Новой газете». Однако исследователи из общества «Мемориал» говорят: те, кто действительно предал Родину и остался за рубежом, это даже не процент от пропавших без вести, а меньше. К тому же список предателей известен спецслужбам в любом регионе, военные преступления не имеют срока давности. Они пофамильно переписаны: перебежчики, полицаи, каратели. И это никак не пять миллионов павших.
Типичны совсем другие рассказы ветеранов: «Мы уходили с поля боя и оставляли своих мертвых. Сами не могли их закопать, а потом видели извещения: «Пропал без вести».

Историк Никита Ломакин в интервью «Новой газете» от 27 апреля говорит: «Без вести пропавшие в СССР — очень расплывчатая категория. В нее включались и военнопленные, и погибшие солдаты. Это влияло и на получение родными пенсий. Есть примеры, когда семьи получали пенсии за без вести пропавших как за убитых, есть и многочисленные обратные случаи. Сейчас, в соответствии с законодательством, если человек пропал без вести, он через два года считается погибшим, то есть ветераном. Этот закон был принят в ельцинское время. И это определение касается последних конфликтов, но не Великой Отечественной.
По Гражданскому кодексу РФ (статья 45), «военнослужащий, пропавший без вести в связи с военными действиями, может быть объявлен судом умершим не ранее чем по истечении двух лет со дня окончания военных действий». Но эта норма не действует в отношении пропавших без вести в годы Великой Отечественной войны. В несудебном порядке погибшими их не признают.

Многие сходятся в том, что вопрос признания погибшими пропавших без вести солдат Великой Отечественной – финансовый.
Пособия по потере кормильца, пропавшего без вести, в нашей стране всегда были в разы меньше, чем выплаты за кормильца, погибшего в бою. Признают людей погибшими — придется платить еще живым наследникам. В стране действует Закон «О денежном довольствии военнослужащих и предоставлении им отдельных выплат» (ФЗ-306 от 7 ноября 2011 года), по нему в случае гибели военнослужащего каждому члену семьи выплачивается денежная компенсация. Могут начаться судебные процессы, надо будет выделять деньги пожилым потомкам фронтовиков…
Кстати, как объясняют специалисты, в Германии нет пропавших без вести, потому что это вопрос наследства. Там с 1951 по 1965 год разделили, систематизировали списки участников войны.
«Как ни странно, положение бывших остарбайтеров и военнопленных оказалось даже лучше, - говорит в своем интервью историк Никита Ломакин. - Потому что они, в отличие от семей без вести пропавших, не признанных погибшими, получили какие-то компенсации от Германии…»
По материалам «Новой Газеты» от 27 апреля и 4 мая 2016 г.